санина tagged posts

Для светской и театральной элиты Нью-Йорка 1930-1940-х она была просто мадам Валентина.

Сама Гарбо позволяла ей создавать идентичные костюмы для нее и для себя — так, как близняшки, по обе руки мужа Валентины, тоже русского эмигранта, они выходили в свет. Как получилось, что дизайнер, чья клиентура в самые лучшие времена насчитывала не более пяти сотен человек, осталась в истории американской моды? Чтобы понять это, достаточно вспомнить наряды Кэтрин Хепберн в «Филадельфийской истории»: все эти платья по щиколотку с ниспадающими на длинные плотно прилегающие манжеты рукавами и вручную закатанными горловинами а-ля водолазка, сетки для волос и капюшоны, конусовидные шляпки-кули, псевдохалаты на широких бархатных ремнях.